Кутюр по чуть-чуть

Париж, который мы видим сейчас, сложился в результате амбиций одного из самых талантливых бренд-менеджеров Франции - Шарля Луи Наполеона Бонапарта, или просто Наполеона III, первого президента Французской республики и одновременно последнего императора. В качестве императора он дал Франции ускорение, которое привело к всплеску творчества и роскоши, - именно эта среда питает французов до сих пор. Монархию можно любить уже только за то, что она создает простор, размах, пышность. На это демократия, к сожалению, не способна.

Назначенный Наполеоном III префект Парижа барон Осман выжег заскорузлое средневековье и создал то, чем мы восторгаемся сейчас: широкие строгие бульвары, Елисейские Поля, бурлящие человеками, стройные каменные фасады, хвастающиеся резьбой, парки, кишащие зеленой массой, пышный торт Opera Garnier ... В 1850-1860-е Париж с жадностью отобрал первенство у викторианского Лондона и превратился в столицу Европы. Вторая империя брала деньги в долг и правила миром, устраивая бесконечные fetes imperiales (имперские празднества) и потакая людям искусства.

В это время начало формироваться современное понятие люкса. Появились «большие магазины» Bon Marche, Printemps и Samaritaine, сверкающие витрины которых подарили продавцам роскоши уникальную возможность щекотать самый чувствительный человеческий нервик - желание быть лучше других. И именно в это время, не без участия жены Наполеона III императрицы Евгении, родился haute couture. Парижанки обрели шик, который является их визитной карточкой до сих пор. Шик, будто распыленный из пульверизатора в воздухе Парижа, по чуть-чуть оседает на сегодняшних парижанках, даже если они чрезвычайно далеки от приобретения кутюрных туалетов. Ощущение шика, например, ярко пронесли через XX век Коко Шанель и Ив Сен-Лоран. Они понимали под шиком нечто большее, чем просто манеру одеваться, нечто иное, чем богатые ткани и замысловатый декор, они имели в виду закон притягательности. Осанка, умение держать голову, мечтательность в глазах, полутона, намеки, легкость.

В одном из своих интервью молодой Сен-Л оран сказал: «У нас с мадемуазель Шанель одинаковое видение: мы оба являемся кутюрье, которые делают женщин более привлекательными и соблазнительными, принимая во внимание их тела, движения и отношение к жизни». Уже в 1970-е годы он отвергал слово «элегантность» в пользу «привлекательности» и считал, что женщина одевается, чтобы нравиться мужчинам. А что сейчас? Одежда является лакмусовой бумажкой социальных перемен. Годы французского социализма и демократии, эмансипации и глобализации привели к вялой походке и легкой сутулости, джинсам и кедам, к бесконечному черному цвету, который создает впечатление, что ты находишься не на центральной улице города-мечты, а на аллее ухоженного кладбища. Недавно у меня разгорелся бурный спор с моей парижской подругой Валентиной Волочковой. Валентина - самая молодая владелица галереи современного искусства в Париже, очаровательная, сочетающая все лучшее в стиле от москвички и парижанки: смелость в цветах и сдержанность в формах и лейблах. Я сетовал на другую известную галеристку-француженку, мол, она продает Ирвина Олафа. а у самой губы обветренные и на свитере катышки. Но при всем этом она выглядит привлекательно!

Создатель культовых кожаных легинсов Жан-Клод Житруа продолжил тему Валентины: «В Париже женщина, одевающаяся с шиком, избегает total look. Она мешает разные марки и играет с ними. Она не боится носить Н&М с сумочкой Chanel, или мои легинсы с белой рубашкой от Zara. Но главное - у нее несметное количество пар обуви. Она покупает все существующие журналы моды, потрошит их, миксует винтаж и обновки, чтобы создать свой собственный стиль». Есть еще один компонент парижского шика - космополитичность. Интересно, что миром парижского шика правят не парижане и даже не французы. Все самые именитые и престижные Дома моды в руках креативных пришельцев: Джон Галльяно - англичанин, Марк Джейкобе - американец, Карл Лагерфельд - немец, Стефано Пилати - итальянец, Альбер Эльбаз - израильтянин. Да и сам основатель Палаты высокой моды Чарльз Фредерик Ворт тоже не был французом. Тот, кто придумал модные дефиле, был британцем! Такая открытость только помогает парижским Домам набирать обороты, в противовес «националистично» настроенным итальянцам.

Недавно в рамках последней парижской Недели моды я был поражен инсталляцией, устроенной еще одним авангардным брендом-пришельцем A moment in, новым детищем Анн Шапель, владелицы Anne Demeulemeester и Haider Acker-mann. В холле старинного особняка стояли манекены, выполненные из воска. Они были облачены в настоящую одежду, а макушки у них горели как свечи. Стоя с бокалом зеленоватого абсента Pernod, я ощутил какой-то потаенный смысл происходящего, почти религиозный. Именно здесь я почувствовал, что, наверное, добрался до сердцевины парижского шика.

Давид Жиль, креативный директор марки, позднее пояснил мне: «Я хотел бы, чтобы те, кто смотрит на мои инсталляции, оказались как будто перед зеркалом и чтобы они осмелились посмотреть себе прямо в глаза. Если одежда, которую я придумал, привнесет ощущение правдивости в их внутренний мир, то моя мечта воплотится. Ведь акт ношения одежды - это личный поступок, который требует умения оставаться самим собой. Выбирать нужно ту одежду, с которой можно самоидентифицироваться. Когда есть взаимопроникновение одежды и «я», тогда можно считать кого-то одетым с шиком». Альбер Эльбаз, дизайнер, который думает в первую очередь о женщинах и уже потом о том, как их одевать, недавно признался, что он сбит с толку женскими желаниями. «То они убеждают меня, что хотят цветное, а сами носят черное. То хотят короткое, но надевают длинное. Они хотят мужскую одежду, а затем мечутся в поисках хрупкости и женственности

... Дело не в этом. Когда вы замечаете женщину в платье - это верно произведенный эффект, когда обращаешь внимание на платье на женщине - вот тут закралась ошибка». На мой взгляд, в этом и есть суть привлекательности современных парижанок. Неважно, чего они желают, - их желания меняются чаще, чем сезоны. Главное - вдыхая шик с воздухом города, они умеют правильно расставлять приоритеты и не терять лицо и душу за лейблом или куском ткани. Этому, к сожалению, многим нашим девушкам стоит еще поучиться.